Замечательному художнику Николаю Сологубову

Этот рассказ, основанный на реальных событиях, представляет собой некое “боковое” продолжение рассказа “Снежный барс и монашка“.

Рисунок Николая Сологубова

Я не искусствовед. И в изобразительном искусстве разбираюсь на уровне самую малость образованного обывателя. Но после того, как я по просьбе моего друга-художника Никиты Солочубова написал превью для каталога его персональной выставки, редактор одного из известных журналов предложил мне подготовить интервью с Ник-Ником. Вина и прочих согревающих напитков пришлось, скажу прямо, выпить много. А иначе какой разговор по душам? Даже для себя я узнал от Никиты о Никите много нового, несмотря на то, что знаком с ним много лет.

Интервью получилось. Отзывы были хвалебные. И от профессионалов, и от читателей. Да, и сам Никита был доволен, что для меня было особо важно. Но кое-какие фрагменты наших бесед в журнальный вариант интервью не вошли. Журнал, как говорится, не резиновый – вместить на нескольких страницах всё, что наговорил мне на диктофон Никита никак не представлялось возможным. А жаль. Кое-что из неопубликованного мне самому нравится гораздо больше того, что попало на страницы журнала. Но, во-первых, издание специализированное и то, что не имеет прямого отношения к теме современного искусства, разумеется отсеивается. И, во-вторых, у редактора своё видение того, что должно остаться в интервью, а что – нет. И это его право.

Из того, что не пошло в печать меня больше всего впечатлила история о том, как Никита чуть было не погиб во время трекинга в Гималаях.

Мы беседовали тогда в его квартире на Подоле. Среди множества арт-объектов её украшавших я заметил на одной из стен в рамке и под стеклом цветные шерстяные носки. Понятно, что Никита может превратить в произведение искусства всё, что видит. Но тут были просто носки. Под стеклом. В рамке. То есть на арт-объект совсем непохоже.
Конечно же, я спросил Никиту об этих носках. Он удивился:

– Ты, что не знаешь эту историю? Тогда наливай, сейчас расскажу.

И он рассказал.

– Летом прошлого года друзья уговорили меня поехать в Индию. В Гималаи. Так сказать по следам Рерихов и Верещагина. И я нисколько не жалею. Эта поездка дала мне чрезвычайно много как художнику. Вот, тут все носятся с книжкой “50 оттенков серого”. Я как художник скажу, сколько бы у серого оттенков не было, один хрен, это будет серое, то есть никакое. А в Гималаях цвета неба – не пятьдесят оттенков, а сто пятьдесят. И это настоящее.

Но история моя не о том, как я тонул в ультрамарине. Об этом в другой раз. А сейчас расскажу тебе о моей встрече со снежным барсом. Да, да, снежным барсом. Не веришь? Я и сам уже не особо верю. Но, что было, то было.

Друзья мои, с которыми я был в этой поездке, уговорили меня пойти в пятидневный треккинг. Я долго отговаривался, дескать не в форме, лишний вес и тому подобное. Но они сумели меня убедить.

– Да, этот треккинг беременные женщины проходят. И старики. Это самая легкая категория. Погода всегда отличная. Тропы идеальные. Нести на себе ничего не надо. Всё понесут ослики. А ты иди и любуйся пейзажами. Набирайся впечатлений. Где ты еще такое увидишь? А звёзды? Ночью каждая звезда как пятак серебряный. – ну, как после таких доводов было не пойти с ними?

Собственно говоря, всё это было правда. И про легкую категорию, и про ошеломляющие пейзажи, и про звёзды. Да, и всё до предпоследнего дня похода шло очень хорошо. Переходы для неподготовленного человека, такого как я, были, конечно, непростыми, но я справлялся. Всё было замечательно. Но горы, а тем более, Гималаи, полны сюрпризов. И некоторые из них могут быть неприятными.

Позже наши проводники говорили, что подобное в этих местах бывает раз десять лет. Но таким уж было наше везение в те дни.
Утром на четвертый день похода мы должны были взойти на перевал высотой около пяти тысяч метров. Выход был назначен на 5.30 утра. Но всё не заладилось еще ночью.

Около полуночи пошел сильный дождь. Лило с неба всю ночь. У меня небольшой походный опыт и скажу честно, не самое это приятное дело – ночевать в палатке под дождем.

Утром дождь немного утих, но команды на выход не было ни в 5.30, ни в 6.30, ни в 7.30. Мы никак не могли понять в чем дело? Ждем, когда закончится дождь? Но всё вокруг затянуто и заканчиваться он не собирается. Все готовы стартовать под дождем. Назад нам нельзя (три дня пути по безлюдной местности). Вперед — опасно, но другого выхода нет.

Только в половине десятого стало понятно чего мы ждали. Оказалось, что наши ослики и лошадки, испугавшись ночью молний, убежали на предыдущую стоянку. Без них мы выйти не могли. Пришлось ждать их возвращения. Произошло это уже ближе к полудню.

Вот так и получилось что вместо 5.30 мы вышли на маршрут только в 12.00. Идти было не в кайф, чего уж там скрывать. Туман, дождь. Под ногами грязь, скользко. Тут еще и ослики обогнали нас и разбавили грязь в которой мы шли, продуктами ослиной жизнедеятельности

Но самый неприятный сюрприз был в том, что начало холодать и дождь начал превращаться в снег.

Проводники подбадривая нас лукавили: «За той горой перевал». Но за той горой — новая гора, которую нужно штурмовать.

Снег усиливался. А тут еще пронизывающий ветер. Пошли первые ледники. И снова тропы в грязи. Дышать всё труднее. Десять метров вверх и отдых, и так бесконечно. Сил не хватает даже на то, чтобы подумать: “А на хрена я сюда попёрся?”

Я был экипирован относительно неплохо. За исключением одной важной детали. У меня не было перчаток. Как-то даже представить не мог, что они могут понадобиться летом в Индии, пусть даже и в Гималаях. И руки мои по мере приближения к перевалу превращались в ледышки.

И высота. Всё-таки пять тысяч метров – это много для непривыкшего к такому организма. В сочетании с нагрузкой от почти вертикального подъема это могло привести к печальным последствиям. И в моём случае привело.

Здесь было сочетание сразу нескольких факторов. К перевалу я подходил уже в несколько помутненном состоянии сознания и из-за плохой видимости в пургу свернул куда-то не туда-то. Понял я это не сразу, а только тогда, когда уткнулся в вертикальную стену. Сил возвращаться и искать нужную тропу не было.

Тут нужно понимать, что дело вовсе было не в моем безволии или нежелании сражаться за свою жизнь. Нет, я просто был в какой-то измененке. Кисти мои я ощущал как два куска льда и думал только о том, что уже никогда не смогу рисовать. Я пытался отогревать пальцы своим дыханием, но это совсем не помогало. Прислонившись к стене я ощущал, что холод от моих рук идёт в глубь тела. А перед глазами мелькали сюжеты картин, которые я хотел бы нарисовать. Время остановилось. Я проваливался в дрёму. И не могу сказать, что я не хотел погружаться в неё всё глубже и глубже.

Художник в Гималаях

Когда я был возвращен к реальности горячим, шершавым и мокрым кошачьим языком, я подумал, что брежу. Ну, а что еще можно подумать, когда твоё лицо облизывает пятнистая кошка размером с теленка? Это уже сильно позже я понял, что это был снежный барс. Но тогда…

Пробудив меня, пятнистый зверь на пару минут исчез, чтобы вернуться с совсем молоденькой тибетской девушкой. Она сразу же обратила внимание на мои руки и достала из своей сумки те самые шерстяные носки и надела мне их как перчатки-варежки. Если бы не она вряд ли бы я мог продолжать рисовать.

Что было дальше? Разные странности. Я же всё ещё был в измененке. Помню пил какой-то горячий напиток. Помню, как вдруг откуда-то появился среднего возраста тибетец и прильнув ко мне всем телом через губы вдохнул в меня жар. И как мне стало внезапно тепло. Как ко мне вернулись силы. Как я готов был чуть ли не бежать на перевал. Как на перевале меня обнимали мои друзья, уже не чаявшие меня увидеть. Как на спуске в долину Пин я шел навстречу Солнцу чуть ли не по воздуху и догнать меня не могли даже наши проводники.
Силы оставили меня уже внизу. Как раз в месте нашей стоянки. В установке палатки я уже не принимал участия, валялся на каремате не в силах пошевелиться. Но валяние это было радостным, если можно так сказать. Мои пальцы были теплыми и я знал, что буду и дальше рисовать.

На следующий день мои друзья рассказали мне, что моё отсутствие было обнаружено уже только на перевале. Все попытки найти меня были безуспешными. Все были в отчаянии. И тут на перевал со стороны долины Пин взошли двое тибетцев – мужчина и девушка. Наши проводники встретили их очень почтительно, видно было, что они знакомы. После взаимных приветствий, проводники рассказали о том, что случилось. Затем девушка куда-то ушла, а за ней чуть позже и мужчина (проводники называли его бученом). И еще через какое-то время они вернулись вместе со мной. По рассказам моих друзей, я выглядел в этот момент как берсерк – расширенные зрачки, нечленораздельная речь и огромная сила. Никакого снежного барса они не видели и были уверены, что это всё мне привиделось. Но я то знаю……

Продолжение: Призрак и математика

Призрак в огне

Сергей Мазуркевич

Если Вам понравился данный материал, Вы можете поддержать Сайт Востоколюба финансово. Спасибо!

31.08.2017