Христофор Колумб – Человек Дороги. Фрагмент биографического очерка о Христофоре Колумбе

Размещаю на Сайте Востоколюба фрагмент своего биографического очерка о Христофоре Колумбе. Книга вышла в издательстве “Фолио” в 2010 году. Сохранена авторская редакция, ибо некоторые (на мой взгляд, лучшие куски были убраны при редактировании).

Когда мне предложили написать биографический очерк о Христофоре Колумбе, я с радостью ухватился за эту возможность. Не потому, что я большой поклонник великого морехода. Нет, у меня другие кумиры. Более того, я достаточно критически отношусь к этому человеку, поскольку многие его поступки в моем сердце не находят ни малейшего одобрения. Но, в то же время, он был Человеком Дороги, а поскольку я уже многие годы провожу в путешествиях, то тема первооткрывателей мне очень и очень близка.

Кого же можно назвать Человеком Дороги?

Тех, кто слышит зов Дороги и откликается на него.

Тех, кто больше не ищет смыслы, ибо Дорога — это и смысл и поиск одновременно.

Тех, кто ощущает себя собой только в Пути.

Тех, чья Книга жизни вся в картинках дальних стран.

Тех, кому для внутреннего горения нужно топливо новых впечатлений.

Можно ли сказать, что все это было свойственно Христофору Колумбу? Безусловно. Он просто не мог, не откликнуться на Зов дороги. И именно это, а не присущие ему великие честолюбие и алчность, и стало главной причиной того, что он отправился на каравелле Санта-Мария навстречу одному из самых важных географических открытий, во многом определивших ход развития человеческой цивилизации.

***

Что же получается? С уверенностью нельзя сказать ни то, что о годе рождения Колумба, но и даже о том, где это произошло, и кем он был по национальности. Нет никаких сведений и о раннем детстве будущего первооткрывателя. Это огорчает, поскольку именно в возрасте до пять лет в человеке формируется то, что впоследствии становится его внутренним стержнем.

Христофор Колумб был тем, кого Лев Николаевич Гумилев называл пассионариями. Интересно было бы проследить формирование этой внутренней пассионарности. Что способствовало тому, что его жизнью овладеет великая цель? Воспитание? Личный пример родителей (что представляется сомнительным, если его отец был действительно ткачем)? Или же он стал таким не благодаря, а вопреки воспитанию и влиянию окружающей его действительности?

Вопросы без ответа. Богатейший простор для фантазии биографов. Пофантазируем? Представим мальчика лет пяти гуляющего по берегу моря с любимым дедушкой. Он неотрывно смотрит вдаль на летящую по морю под всеми парусами каравеллу. Дедушка замечает блестящие глаза внука и говорит:

– Это генуэзский торговый корабль. Отправился к берегам степной Таврии.

– А почему не в Индию? Дедушка, я слышал, что в Индии много чудес и много-много золота – недоумевает мальчик.

– Никто не знает морского пути в Индию. Если он и есть, то его еще не нашли.

– Дедушка, я найду этот путь. – Маленький Христофор говорит настолько вдохновенно, что на какое-то мгновение у старика даже не остаются сомнений по поводу слов мальчика. Он порывисто обнимает внука и взволнованно говорит:

– Конечно, конечно, мой родной…

***

Помня о различных альтернативных вариантах, биографии Колумба будем все же придерживаться наиболее распространенного. И он позволяет предположить, что с самого раннего детства Христофор жил морем. Генуя того времени была мощнейшей морской державой Италии* и не вызывает сомнения, что будущий мореплаватель не только любовался стоящими на рейде кораблями, но и не раз, и не два слушал рассказы об отважных капитанах и не менее отважных моряках. И пусть эти истории были полны преувеличений и откровенных вымыслов, они делали главное – пробуждали в Христофоре внутренний огонь, горение которого определит всю его дальнейшую жизнь. Открыв рот он слушал о дивных морских сиренах; о страшных глубинных монстрах, способных в мгновение ока проглотить самый большой корабль; об удивительных странах, в которых золота так много, что даже простолюдины едят с золотой посуды; о прекрасных закатах и рассветах, краше которых в мире не существует ничего; о штормах, носящих по океану огромные каравеллы словно щепки; да много и еще о чем, что было и чего никогда не было. Стоит ли удивляться, что как только представилась такая возможность, подросший Христофор отправился в море. Скорее всего, свою карьеру он начал с низшей ступени в корабельной иерархии – юнги. Прошло время, и он стал матросом, причем матросом очень необычным. Эта его необычность заключалась в его стремлении постоянно учиться морскому делу, тратя каждую свободную минуту на изучение самых разных наук, которые могут пригодиться будущему капитану (а в том, что он им будет, у Христофора сомнений не было никогда). По прошествии многих лет он писал:

«Мореплаватель хочет исследовать тайны мира. Господь благословил мое стремление, Он даровал мне мужество и разум. В науке мореплавания Он наградил меня с избытком, в астрологии – дал столько, сколько необходимо, также в геометрии и астрономии. Затем Он наделил меня умением и охотой к рисованию карт, я учился наносить на них города, горы, реки, острова и гавани – все на своем месте. По книгам я изучал описание путешествий, историю, философские сочинения и еще другие искусства, для которых Господь открыл мой разум. Он послал меня в море и воодушевил на великие свершения».

***

Но, как бы там ни было, похоже, именно сочинение венецианца (книга Марко Поло о его странствии в Китай) укрепило веру Колумба в том, что нахождение нового пути в богатейшую Азию принесет ему и славу, и деньги, и послужит исполнением религиозного долга. Как и многие пассионарии Колумб был чрезвычайно религиозен. Вера в Бога, уверенность, что Господь избрал его для «великих свершений», придавала ему решимость и силы для достижения своей цели, тем более, что препятствий на этом пути было очень и очень много.

Надо сказать, что вера Колумба прекрасно сочеталась в нем с его страстью к золоту. Более того, он предполагал использовать добытые богатства для претворения в жизнь главной цели христианского мира – освобождения Святой земли от мусульман.

Может эта была показная религиозность? Ведь это были времена, когда Инквизиция уже контролировала умы и настроения жителей католических стран. Не думаю. Во-первых, Инквизиции в основном приписывают то, за что ответственности она нести просто не может. Как отмечал американский историк Генри Чарльз Ли: «Нет в европейской истории более ужасных страниц, чем сумасшествие охоты на ведьм в течение трёх веков, с XV по XVIII. В течение целого столетия Испании угрожал взрыв этого заразного помешательства. Тот факт, что оно было остановлено и сокращено до относительно безобидных размеров, объясняется осторожностью и твёрдостью Инквизиции… Я хотел бы подчеркнуть контраст между тем ужасом, который царил в Германии, Франции и Англии, и сравнительной терпимостью Инквизиции». Добавлю, что при бесстрастной оценке фактов, можно увидеть, что именно для протестантских стран были характерны массовые человекоубийства, а вовсе не для тех, где властвовала Инквизиция. И в коллективном помешательстве, охватившем Западную Европу времен Ренессанса, виновна не только и не столько Инквизиция, сколько невежество и религиозный фанатизм, тех, кто, казалось бы, должен был им противостоять.

Во-вторых, религиозность Колумба – была, чуть ли не важнейшей составляющей его одержимости найти новый путь в Азию. И лично у меня нет никаких сомнений по этому поводу.

Итак, мы определились с главными составляющими выкристаллизировавшегося характера Христофора, превративших его из обычного мореплавателя, которых тогда были тысячи, в пассионария, повлиявшего на ход развития всей нашей цивилизации: несокрушимая решимость, постоянное совершенствование, безумная жажда славы, страсть к богатству и горячая вера в Бога.

Глава 3.

Времена не выбирают,

В них живут и умирают…

Александр Кушнер

Для того, что пассионарий осуществил возложенную на него задачу (кем возложенную, это уже другой вопрос) ему необходимо оказаться в нужное время в нужном месте. Не всем это удается. Колумбу удалось. Он очень вовремя родился. К моменту его становления как личности в мире был сформирован вызов, ждущий тех, кто на него откликнется: «Перемен, мы ждем перемен…»

И откликов было много. Самые известные – это произведения великих творцов и философов Ренессанса. Не следует, правда, думать, что вся эпоха Возрождения было таким себе временем счастливой жизни в Европе, когда все предавались искусствам, философствовали и были приверженцами гуманизма. Величайшие произведения искусства, благодаря которым эта эпоха и была названа Возрождением, появились на фоне общего загнивания светского и духовного общества, костров инквизиции и бесконечных жестоких войн.

Лев Николаевич Гумилев отмечал по этому поводу: «…все культурное наполнение Ренессанса создано трудами нескольких десятков талантливых художников и очарованных античностью гуманистов именно в то время, когда человекоубийство стало для западноевропейцев повседневным занятием и приняло массовые масштабы. Однако ни Сикстинская мадонна Рафаэля, ни Давид Микеланджело ничего не скажут историкам о злодействах папского семейства Борджиа или насилиях, творимых герцогами Сфорца. Поэтому для человека, интересующегося тем, что было на самом деле, предпочтительнее не путать произведения культуры и систему поведения этноса, эту культуру создавшего».

В то же время, без этих откликов на вызов эпохи, которые в такой прекрасной форме донесли до нас творцы Возрождения, наша цивилизация могла бы пойти совсем по другому пути. Гуманизм, привнесенный ими, оказал серьезнейшее влияние на дальнейшее развитие Старого Света.

Но был период, когда это развитие стало затруднительным по весьма банальной причине – отсутствию материальных средств. Фундаментом богатства городов и республик (Флоренция, Рим, Венеция, Генуя), в которых, кстати, и проживали Мастера Возрождения, была их торговля с азиатскими странами. Однако с того момента, как в 1453 году турки-османы захватили Константинополь эта торговля оказалась под угрозой. Нужны были новые пути в Азию. Нужны были пассионарии, способные их найти.

Одним из них и был Христофор Колумб.

***

По сообщениям хронистов 15-16 го веков одевался великий мореплаватель довольно просто. А когда после второго плавания к берегам Нового Света его все чаще стали обвинять в честолюбии и корыстолюбии, он стал одеваться еще более просто – его ежедневный гардероб составили бурая францисканская ряса, с веревкой вместо пояса и простые сандалии.

Но в один из самых важных моментов своей жизни, когда он сумел-таки попасть на прием к испанской королевской чете, Христофор постарался одеться так, чтобы произвести надлежащее впечатление. И он его произвел. Но дело, конечно, не только в одежде.

Будь Христофор чуть менее красив, обаятелен и харизматичен, то не исключено, что история нашей цивилизации пошла бы по другому пути. Но случилось то, что случилось – Колумб понравился супруге короля Фердинанда Изабелле Кастильской*.

*Примечание: Изабелла Кастильская (1451—1504) и Фердинанд II Арагонский (1452—1516) вступили в династический брак в 1474 году и после завершения феодальной войны в 1479 году объединили Арагонское и Кастильское королевства. Их прозвали Католическими королями за ревностную защиту католицизма.

Здесь стоит рассказать немного об этой очень неординарной семейной паре. Средневековый хроникер Фернандо дель Плугар охарактеризовал их следующим образом: «Одно стремление в двух головах». В каждом их документе говорится: «Король и королева повелели». Своими неустанными стараниями они смогли вывести из хаоса Юго-Западную Европу. Им удалось освободить Пиренейский полуостров от мусульман.

Ими же был создан государственный аппарат, сохранившийся до 1834 года, названный испанской инквизицией. Однако охота на ведьм в Испании не приняла тех масштабов, которые были в странах, где Инквизиции не было (Англии, Франции, Германии). Возможно, причиной этого была бюрократия, насквозь пронизавшая все структуры Инквизиции. Главной же задачей испанской инквизиции на протяжении трех с половиной столетий было обслуживание интересов монархии.

Методы, использовавшиеся Фердинандом Вторым Арагонским и Изабеллой Кастильской для упрочения собственной власти и для построения сильного государства часто были жесткими, а порой и жестокими (например, изгнание евреев из Кастилии и Арагона* или публичные казни гомосексуалистов), но и время было тогда таким, не слишком уж либеральным.

*Примечание: по приблизительным оценкам за этот период страну покинули 150000 евреев. Один из хроникеров писал об этом: «Они шли по дорогам и полям, испытывая многие страдания, падали, снова вставали, умирали и рождались в пути, на их голову сыпались бессчетные злодеяния. Им везде предлагали креститься, и некоторые, устав безмерно, принимали крещение и прекращали свой скорбный путь, но лишь немногие из них. Так уходили они из Кастилии».

Хорошо характеризует этих католических монархов, проводившийся ими регулярно по четвергам своеобразный ритуал солидарности с самыми низшими слоями населения страны. Прилюдно король и королева мыли ноги дюжине бедняков, затем вместе с ними ели, а под конец церемонии одаривали их новой одеждой и золотыми дукатами.

И, наверное, не удивительно, что именно Фердинанду и Изабелле довелось стать в какой-то степени соавторами великого открытия, изменившего ход развития нашей цивилизации.

Первая встреча Колумба с монархами не принесла мгновенного результата. Как сообщает летописец, Фердинанд Арагонский не выказал большой заинтересованности в планах мореплавателя. На тот момент его больше волновали другие вопросы: окончательное изгнание мавров с Пиреней и учреждение инквизиции.

Но его супруге пришлась по душе горячая вера генуэзца в собственные планы, его красноречие и, скорее всего, и его обаяние. Она отнеслась к Колумбу более благосклонно, но поддержать его проект в то время она не то, что не хотела, но, скорее, не могла.

Тем не менее, генуэзцу не был дан отказ в резкой форме. Для того, чтобы провести экспертизу его планов было проведено специальное совещание в Саламанке (там в 1486-1487 гг. находился королевский двор), участниками которого были представители двора и высшего духовенства, включая кардинала де Мендосу.

Окончание следует.

Сергей Мазуркевич

02.03.2014